«Что за… Этого быть не может», — подумал я.

Задумчивый, я вернулся к остальным. К этому времени все уже успокоились и пересматривали видеозапись с моего шлема.

— Ну, что-нибудь выяснили? — спросил я, стараясь отложить на потом информацию о результатах исследования раны на ноге Марии. Мне ответил доктор Боровский.

— У вас с этим кнесом вышла очень занимательная беседа. Вам не показалось, что он, в отличие от своих подданных, не был удивлен нашему визиту?

— Я сделал тот же вывод, — согласился я с геологом. — Кнес разглядывал меня так, словно сравнивал с кем-то.

— Да, — подхватил Ковалев. — Он и в камеру твоего ИКАСа смотрел так, словно уже видел раньше подобную штуку.

— Очевидно, он сравнивал наши технологии с технологиями тех «небесных людей», которых упоминал в разговоре, — сделал я вывод.

— Да! И судя по всему, — добавил Ковалев, — видел он их лично. Может, когда был еще ребенком, но точно видел своими глазами.

— А это странное летоисчисление… — продолжил доктор Боровский. — Нас на планете нет около двух сотен лет, а Владеймир при этом утверждает, что информация о небесных людях и их технологиях передается из уст в уста вот уже пятнадцать колен.

— Да. Что-то не сходится, — согласились и пилоты. Саша Репей сощурился, словно считая в уме. — Это, выходит, они тут кукуют больше тысячи лет?

— Это напрямую зависит от продолжительности их жизни, — рассуждал геолог, — но, даже если взять по минимуму, 40–50 лет, то да — горизонт их исторической памяти насчитывает существенно больше шестисот лет.

— Стоп, — вмешался Филипп, — но этот хмырь четко же сказал, что к ним раз в тысячу лет прилетают какие-то небесные люди и заставляют чтить их богов.

Я встал и жестом призвал всех успокоиться:

— Стоп, стоп, стоп! Выходит, раз в тысячу лет прилетает какая-то внеземная раса, одаривает землян своей благодатью, читай — благами…

Я заметил искорку догадки в глазах Ковалева, и тот продолжил за меня:

— Точно! Вот откуда у них такое оружие! Плюс ко всему, их заставляют чтить богов… Не означает ли это, что вместе с этими благами эти люди с Альфа Центавра оставляют тут на Земле своих наместников?

— Похоже на то, — согласился наш геолог. — Любой из нас в этом мире сойдет за бога. Достаточно облачиться в скафандр, спуститься к ним на авиетке и воспользоваться антигравитационным манипулятором. Скажем, скалу сдвинуть или дерево вековое с корнем вырвать.

— Я уже молчу про наше оружие, — задумчиво протянул Ковалев.

— Получается, — сделал я вывод, — последний раз эти таинственные небесные люди посещали эту планету не так давно.

— А с чего вы взяли, товарищ майор, что эти люди с Альфа Центавра? — спросил Коля Болотов.

— Так кнес же сам спросил, не оттуда ли мы?

— В том-то и дело, — рассудил второй пилот. — Раз он знает, как именно выглядят небесные люди и какими технологиями обладают, то он сразу понял, что мы — не они. А раз спросил про ближайшее созвездие, то знал, что небесные люди не оттуда.

— Он про каких-то кореллов говорил, — вспомнил я. — Может, эта раса — конкурент небесным людям, и именно они могли прилететь с Альфа Центавра?

— В принципе, логично звучит, — вмешался Саша Репей, — если бы не одно «но».

Мы все уставились на первого пилота. Тот удивился такому вниманию и пояснил:

— Думал, вы знаете. В созвездии Альфа Центавра нет планет, пригодных для проживания человека.

Глава 16

Мария

Если быть честным, я не верил ни единому слову кнеса Владеймира второго. Уж больно странную он рисовал картину мира. По его словам выходило, что Землю регулярно посещают какие-то «небесные люди». Делают они это раз в тысячу лет и, вероятно, последний из визитов был не так давно. При этом на планете творится какой-то бардак. Сами люди живут в деревянных избах, обогреваются древесиной и нефтью (неизвестно где и как добытой), а уровень их собственного развития в лучшем случае — бронзовый век. И при всем этом воины вооружены огнестрельным оружием. Но для производства огнестрельного оружия земная наука должна быть развита много лучше, нежели сейчас. Как минимум должны быть развиты металлургия для отлития стволов, гильз, пуль и мелких механизмов и химия для производства пороха. Я уже молчу о горнодобывающей промышленности и сырье для всего этого.

После нашего импровизированного брифинга я сидел неподвижно возле кресла Марии, сменив на этом посту одного из десантников, и размышлял. Вместе мы так и не пришли к какому-либо выводу. Сошлись лишь на том, что для более подробного анализа необходимо больше информации. Наш экипаж разбился на два условных лагеря: тех, кто поверил в историю кнеса о небесных людях и тех, кто эту чушь отвергал. В пользу первых говорило наличие у наших слаборазвитых потомков столь мощного оружия, как та электродуговая пушка. Очевидным было и то, что у нашей цивилизации таких технологий не было, но доктор Боровский справедливо заметил, что неизвестно, каким путем пошла эволюция на планете после нашего отбытия. Вполне возможно (и в этом я с ним был полностью согласен), что после того как «Магеллан» покинул пределы Солнечной системы, наши ученые смогли открыть принципиально новый источник энергии, а также новые способы ее хранения и передачи. На основе этой технологии могли появиться сотни новых приборов, новые вычислительные машины, оружие, наконец. Да, сейчас мы были не в силах объяснить, откуда эта страшная машина черпает свою энергию и как работает, но это никак не служило доказательством того, что эту машину тут установили некие таинственные «небесные люди».

Я также обратил внимание своих спутников на столь абсурдный разброс вооружения аборигенов. Мечи у них стояли в одном ряду с однозарядными винтовками неизвестной системы. В нашем мире с таким оружием воевали еще в первых мировых войнах. Да, в технически отсталых азиатских странах, да и в России начала двадцатого века (чего душой кривить?) наряду с магазинными винтовками на вооружении стояли и холодные виды оружия — шпаги, рапиры, сабли, шашки и катаны. Но уже тогда они считались безнадежно устаревшим видом вооружения и выполняли зачастую лишь функцию атрибутики у военных чинов и последних монархов. Холодным оружием посвящали в рыцари, клинками награждали офицеров, а кортик и в русской армии еще долгое время оставался традиционным атрибутом морского офицерства.

Сторонниками теории иной цивилизации были оба наших пилота, терраформирователь Филипп и десантник Чак Ноллан. Они настаивали на том, что, если бы после нашего отлета история развивалась своим чередом и в какой-то момент случилась, к примеру, война или глобальный природный катаклизм, то в памяти местных жителей эта информация должна была сохраниться хотя бы частично. Хотя бы обрывочные данные. Но нет, кнес имеет генетическую память об ином мире. Вся их тысячелетняя история, утверждали они, не имеет ничего общего с тем, что известно о Земле нам. В моем разговоре с кнесом Владеймиром, разобранным на атомы моими дотошными коллегами, упоминались неизвестные нам боги. Не упоминалась ни одна из религий нашего мира, а стало быть, у нас с ними не было общей истории.

Конечно, от подобных допущений голова шла кругом, но раз уж они были возможны, то моя версия, их опровергавшая, тоже заслуживала своего места под солнцем. К слову, мой довод никто так и не оспорил. Я утверждал, что в нашем прошлом уже были социальные эксперименты по «переписыванию» истории. С начала двадцатого века заинтересованные в искажении исторической правды элиты через средства массовой информации внедряли в массовое сознание ложные факты. Навязывали молодому поколению фальшивую историю. К великому ужасу свидетелей тех страшных событий, достаточно было воспитать лишь два поколения в среде тотальной лжи, чтобы ложные исторические факты стали доминирующим мнением в данном социуме. Более сговорчивых думающих людей, понимавших, что происходит, покупали. Иных запугивали. Остальных несогласных просто уничтожали, и в чистом остатке получали абсолютно новое общество с абсолютно новой историей, угодной заказчику.